Поскольку раковина была круглой, а зал, на который смотрел Гарри, квадратным, то разглядеть, что происходит в углах, не представлялось возможным. Он наклонился ещё ниже и повернул голову, стараясь заглянуть туда…
И кончиком носа коснулся странного вещества.
Кабинет Думбльдора с силой содрогнулся — Гарри швырнуло головой вперёд и стало утягивать внутрь серебристой субстанции…
Но он вовсе не ударился головой о каменное дно. Нет, он падал в ледяную черноту, его как будто затягивало в водоворот…
Внезапно, он вдруг обнаружил, что находится внутри раковины и сидит на одной из последних скамей, высоко над всеми остальными. Он посмотрел вверх, ожидая увидеть круглое окошко, сквозь которое только что наблюдал за происходящим здесь, внизу, но не увидел ничего, кроме тёмного каменного потолка.
Гарри, часто дыша, завертел головой. Никто из находящихся в зале людей (а их было не меньше двухсот) не обращал на него внимания. Интересно, почему никто не заметил свалившегося с потолка четырнадцатилетнего мальчика? Гарри повернулся к сидящему рядом колдуну и у него вырвался громкий удивлённый возглас, гулко отозвавшийся в тишине зала.
С ним рядом сидел Альбус Думбльдор.
— Профессор! — задушенным шёпотом вскричал Гарри. — Простите… я не хотел… я только смотрел в раковину у вас в кабинете… я… где мы?
Но Думбльдор даже не шелохнулся и не ответил. Он не обратил на Гарри ни малейшего внимания. Подобно другим колдунам, сидящим на этой скамье, он неотрывно смотрел в дальний конец зала, на дверь.
Некоторое время Гарри ошарашено глазел на Думбльдора, потом обвёл непонимающим взором выжидательно молчащую аудиторию, потом снова посмотрел на Думбльдора… И тут до него дошло…
Однажды Гарри уже попадал в такое место, где никто его не видел и не слышал. В тот раз он провалился в страницу зачарованного дневника прямо в воспоминания другого человека… Если он не ошибается, сейчас происходит примерно то же самое…
Гарри поднял правую руку, мгновение поколебался, а затем поводил ею перед носом у Думбльдора. Тот не повернулся, не моргнул, не пошевелился. По Гарриному мнению, это решало вопрос: настоящий Думбльдор не стал бы его вот так игнорировать. Значит, он, Гарри, находится внутри чьих-то воспоминаний, и это — не сегодняшний Думбльдор. В то же время, эти воспоминания не слишком давние, так как здешний Думбльдор такой же седой, как и нынешний. Только что это за место? Чего ждут все эти люди?
Гарри пригляделся повнимательнее. Зал — как он и заподозрил, ещё когда смотрел сверху — скорее всего, был подземным. Здесь царила жуткая атмосфера, на стенах не было ни картин, ни украшений, только множество поднимающихся ровными рядами скамей, расположенных так, чтобы отовсюду было видно кресло с цепями на подлокотниках.
Не успел Гарри прийти к какому-либо заключению относительно этого места, как вдруг раздались шаги. Дверь в углу подземелья отворилась, и вошло трое людей — а точнее, один человек и два дементора по бокам.
У Гарри внутри всё похолодело. Дементоры, высоченные существа, чьи лица скрывались под глубокими капюшонами, медленно скользили по направлению к креслу в центре зала, цепко схватив несчастного заключённого под руки своими мёртвыми, гнилостными лапами. У бедняги был такой вид, словно он вот-вот упадёт в обморок — это более чем понятно… Хоть Гарри и знал, что в воспоминаниях дементоры не могут причинить ему никакого вреда, но он слишком хорошо помнил силу их воздействия. Ожидающие зрители съёжились на своих местах и сидели затаившись, пока дементоры усаживали приведённого человека в кресло с цепями. Потом страшилища выскользнули из зала. Дверь с грохотом захлопнулась.
Гарри внимательно посмотрел на человека в кресле и узнал в нём Каркарова.
В отличие от Думбльдора, Каркаров выглядел много моложе, его волосы и бородка были чёрными. Одет он был вовсе не в гладкие меха, а в тонкую драную робу, и дрожал с головы до ног. Пока Гарри рассматривал его, цепи на подлокотниках вдруг сверкнули золотом и поползли вверх по рукам сидящего, приковав его к месту.
— Игорь Каркаров, — отрывисто произнёс чей-то голос слева. Гарри повернулся и увидел мистера Сгорбса. Тот встал со своего места в середине ряда, следующего за тем, где сидел Гарри. У Сгорбса были тёмные волосы, значительно менее морщинистое лицо, и весь он выглядел очень собранно, деловито. — Вас привезли из Азкабана, с тем, чтобы вы дали показания перед всем министерством магии. Вы дали понять, что владеете важной для нас информацией.
Каркаров выпрямился, насколько это было возможно в его положении.
— Совершенно верно, сэр, — ответил он, и, хотя голос его звучал очень испуганно, Гарри послышались в нём знакомые вкрадчивые нотки. — Я хочу помочь министерству. Я хочу помочь. Я… мне известно, что министерство намерено… разыскать остатки старой гвардии Чёрного Лорда. Я готов оказать любую помощь…
По рядам пробежал шепоток. Одни рассматривали Каркарова с интересом, другие — с очевидным недоверием. Затем Гарри отчётливо расслышал пророкотавшее по другую сторону от Думбльдора слово: «Враньё».
Гарри наклонился вперёд, чтобы посмотреть, кто сидит за Думбльдором. Это оказался Шизоглаз Хмури — в наружности которого имелись ощутимые различия по сравнению с настоящим. У него не было волшебного глаза, оба были нормальные. И оба, сузившись от явной неприязни, казалось, буравили несчастного Каркарова насквозь.
— Сгорбс намерен его выпустить, — еле слышно выдохнул Хмури, обращаясь к Думбльдору. — Они договорились. Я шесть месяцев его выслеживал, а Сгорбс его, видите ли, хочет выпустить, если тот назовёт достаточно имён. Давайте узнаем эти имена, это я Сгорбсу предложил, а потом отправим его назад в Азкабан…
Длинным, крючковатым носом Думбльдор издал звук, выражавший несогласие.
— Ах, я всё забываю… вы же не любите дементоров, да, Альбус? — с сардонической улыбкой бросил Хмури.
— Не люблю, — спокойно согласился Думбльдор, — боюсь, что очень не люблю. Я давно думаю, что министерство, взяв подобных существ в союзники, совершило большую ошибку.
— Но для такой мрази как этот… — тихо пробормотал Хмури.
— Вы говорили, что можете назвать некоторые имена, Каркаров, — продолжил Сгорбс. — В таком случае, мы хотели бы их услышать. Прошу вас.
— Вы должны понять, — сразу же зачастил Каркаров, — что Тот-Кто-Не-Должен-Быть-Помянут всегда действовал в обстановке строжайшей секретности… он предпочитал, чтобы мы, я имею в виду, его сторонники — а теперь я очень, очень глубоко раскаиваюсь в том, что входил в их число…
— Как же, как же, — фыркнул Хмури.
— …мы не должны были знать имена всех своих товарищей — он один знал точно, кто мы и сколько нас…
— И, между прочим, очень умно — чтобы мразь вроде тебя, Каркаров, не сдала всех сразу, — вполголоса проворчал Хмури.
— И всё же вы утверждаете, что некоторые имена назвать можете? — спросил Сгорбс.
— Д-да, — еле слышно пролепетал Каркаров. — Заметьте, это важные люди из его окружения. Люди, которые, я своими глазами это видел, исполняли его приказы. Я даю эти показания в знак того, что отрекаюсь от него целиком и полностью, того, что меня переполняет глубочайшее раскаяние, и я могу лишь…
— Так что это за люди? — бесцеремонно перебил мистер Сгорбс.
Каркаров сделал глубокий вдох.
— Прежде всего, Антонин Долохов, — выговорил он. — Я… видел, как он пытал бесчисленных муглов и… тех, кто не поддерживал Чёрного Лорда.
— И сам помогал ему в этом, — прокомментировал Хмури.
— Мы уже вычислили Долохова, — сказал Сгорбс. — Его взяли вскоре после вас.
— В самом деле? — глаза Каркарова расширились. — Я… очень рад это слышать!
По его виду никак нельзя было сказать, что он рад. Было ясно, что это известие явилось для него ударом. Одно из имён оказалось бесполезным.
— Кто-то ещё? — холодно и равнодушно поинтересовался Сгорбс.
— Разумеется… Розье, — поспешно выкрикнул Каркаров. — Эван Розье.
— Розье мёртв, — объявил Сгорбс. — Его тоже взяли вскоре после вас. Он не захотел сдаваться без боя и погиб при сопротивлении властям.